Документ №63/15 из архива
клана «Стерегущих сумерки»
гриф: секретно
(2-я степень допуска)

«Краткая автобиографиа капитана гильдии
наемников Балад-Нарана Дианоры эль Дамир»

Первым существом, с которым я близко познакомилась, была большая белая собака. Когда я немного подросла, то поняла, что это не Собака, а Пушистик, но тогда это не имело особого значения. Собака катала меня на своей широкой спине, оттаскива за шиворот от опасных по ее мнению вещей и рассказывала на ночь сказки. Сказки мне рассказывал и папа, особенно когда я спрашивала о маме, но папа дома появлялся редко. Обычно он пропадал в своих загадочных «поездках». Возвращаясь папа привозил мне удивительные вещи и новые сказки о побежденных оборотнях и людоедах. Случалось, что его приносили домой в полуживом состоянии и перевязывать раны я научилась раньше, чем играть в куклы. Да и не любила я этих кукол – они слишком быстро ломались. Отрабатывать приемы рукопашного боя на опытных воинах было гораздо интереснее. Когда папа узнал чем я занимаюсь в его отсутствие он пришел в состояние тихого ужаса, купил мне кучу платьев и отдал на воспитание в пансион для девиц благородного происхождения. Мне там сразу не понравилось: высохшие гарпии наставницы были редкостными занудами и за малейшую провинность норовили попасть по пальцам вишневой линейкой. Когда я им доказала, что эта самая линейка и даже три линейки – весьма плохое оружие против маленькой девочки, то попала в местный карцер. Через неделю пансион закрыли на карантин. Команда экзорцистов долго пыталась найти и изгнать беса, доводящего до истерик и помешательства почтенных наставниц. Папа быстро разобрался кто виновник всех этих безобразий и устроил мне принудительную лекции о необходимости развития терпения и дисциплины. В ответ я потребовала ответов на давно интересущие меня вопросы. Папину попытку рассказать мне новую легенду о нашей семье я пресекла используя его же методы узнавания правды. Тогда он тяжело вздохнул и отгородился от меня параграфом №22 «О недопустимости разглашения фактов личной жизни сотрудников секретных спецслужб». Тогда я не знала, что автором этого документа был он сам и скорее всего утвердил его именно для такого случая.
К концу нашего скандала, затянувшегося до утра, папа понял, что пытаться изменить мой характер уже поздно и пошел на компромис, тем более что второго пансиона для девочек в нашем городе не было. Так я оказалась в кадетском училище «Кали». Там было гораздо интереснее, особенно если затесаться в группы готовящие будущих диверсантов и профессиональных убийц. Папа окончательно махнул рукой на мои метания из одной группы в другую и ежегодную смену специализации. Он только следил за тем, чтобы я не подсела на наркотики и раньше времени не сделала его дедушкой. К тому времени отец поменял работу на внешне более спокойную и больше времени проводил дома. Когда у него было хорошее настроение он даже рассказывал и показывал вещи о которых в наших учебниках в лучшем случае вскользь упоминалось. Наши отношения гораздо улучшились после того, как мы совместными усилиями ликвидировали группу наемных убийц проникших в наш дом. Попытка мятяжа в городе превернула всё с ног на голову. Еще до начала беспорядков отец попытался выпроводить меня из города якобы с важной и секретной миссией, но я была бы не я, если бы пропустила это шоу. За три с половиной часа мятежников наголову разбили и переловили городская полиция, кадеты и верные городскому совету войска. После чего победители занялись раздачей наград: кланы перекроили сферы влияния за счет проигравших, городскую полицую реорганизовали в секретную службу «Стерегущих сумерки», мой папа из заместителя начальника полиции стал одним из 13 советников, многие мои сверстники получили внеочередные офицерские звания, а я.. а мне.. а мне дали жалкую бронзовую цацку с надписью «За благоразумие». Тем самым меня приравняли к курсантам отсидевшимся по домам во время мятежа. А ведь именно я своевременно подняла тревогу и не позволила мятежникам блокировать выходы из здания и арсенал училища. Именно я провела отряд вооруженных кадетов по секретному ходу, тем самым спасла от уничтожения архив внешней разведки. Разумеется такая несправедливость была очередным папиным нравоучением за копание в его сейфе и в архиве разведки. Ну разве я виновата в том, что он так тривиален в выборе паролей? А сейфы в архиве мятежники разломали еще до моего прихода. И вообще разбрасывать по дому шифровки, зная что у меня высшая оценка по криптологии – с его стороны было просто свинством. Разумеется папа знал о мятеже задолго до его начала и умело прикидывался полным тормозом перед своим начальством. После устроенной им пакости мы долго не разговаривали – почти до выпускного вечера в училище. Основной причиной такого поведения с моей стороны служил тот факт, что несмотря на титанические усилия я так и не получила ответы на нужные мне вопросы. Ни в личном сейфе ни в архиве разведки ничего ценного найти не удалось – самую важную информацию папа бумаге не доверял. Все что я смогла узнать – это то, что в грудном возрасте была принесена в Балад-Наран отцом из его очередной поездки. Ни место ни цель проведения операции в бумагах не упоминались, скорее всего отец подчистил эти данные уходя из разведки в полицию. Магическая экспертиза подтверждала наше родство, но не более того. И о его и о моих родственниках оставалась только фантазировать. Более менее я помирилась с отцом во время Белленорского крестового похода. Это была странная война, по крайней мере со стен Балад-Нарана она таковой выглядела. Пока честолюбивые лорды гробили свои отряды в эльфийской оборонительной полосе, вокруг города царило относительное спокойствие. Кольцо осады то сжималось вокруг города, то исчезало. На штурм полезли всего пару раз, да и то как-то вяло. Чтобы окончательно не подохнуть со скуки защитники города выбирались за стены и устраивали осаждающим «ночи длинных ножей». В одну из таких вылазок моя группа совершенно случайно вырезала цвет вражеского рыцарства. Ну кто мог догадаться, что они устроят военный совет в подземном складе продовольствия, под который мы уже давно подвели подкоп. В ту ночь я планировала только основательно пограбить этот склад, а потом затопить водой из протекавшей рядом речушки, а тут такая удача. Правда потом выяснилось, что мы взяли в плен не совсем тех дворян, которых следовало, но попробуй разглядеть гербы в темноте во время яростной поножовщины. Все равно неплохо получилось – когда солдаты выломали дверь склада, то вместо своих командиров обнаружили свежеобразовавшееся болото. На следующий день большинство вражеских воинов бежали прочь от города. Тех, кто тормозил, подогнали наши линейные части – эта осада уже всему городу надоела. Переходу в наступление способствовала и стратегическая ситуация: южная группировка крестоносцев прорвавшись к Белленору была наголову разбита армией энтов. Остатки рыцарей нашли свою погибель в напичканных ловушками эльфийских лесах. Вырвавшись из-за стен города на оперативный простор отряды наемников неплохо повеселились добивая остатки крестоносцев. Награды в те годы сыпались как из рога изобилия и получив лейтенантский двухголовый знак я назло папе пошла на службу не к нему в управление, и даже не в разведку, а в линейные части – в отряд «седьмого летящего дракона». В течении нескольких последующих лет я моталась по странам третьего мира устанавливая в них демократический порядок… или хаос в зависимости от заказа и требований внешней политики. Не люблю особо вспоминать о том времени – чаще приходилось бить морды своим, а не чужим, доказывая что к женщине-офицеру следует относиться более серьезно, чем к мужчине. Такое времяпровождение могло надолго затянуться, не реши отец, что я уже достаточно выросла для того, чтобы наконец-то задействовать меня в своих секретных прожектах.
Следует особо рассказать об операции на Костяном острове. Остров получил свое название из-за толстого слоя человеческих и не только костей, покрывающих его землю. Хозяйничал на острове древний маг называемый Сторуким Васей. Рук у него было конечно не сто, а всего шесть, но это не мешало ему доставать своих врагов на значительном расстоянии от Костяного острова. Достать самого Васю было достаточно проблематично, так как сам он с острова не вылезал, а остров был превращен в гигантскую крепость, охраняемую ужасными монстрами. Вася относился к тому типу магов, которые начав изменять свое тело уже не могли остановиться, потому он и не высовывался с острова, непрерывно подпитываясь от бившего там магического источника. Второй страстью мага были мелкие пакости. Вася пакостил всем: и светлым и темным, и королям и простолюдинам. За несколько столетий он так затерроризировал местные страны, что его имя стало в них ругательством. Попытки пришить злобного мага предпринимались регулярно. И одиночками и целыми армиями, но до сих пор успеха не имели. Случилась так, что около сотни лет назад страшный шторм прибил к берегу Костяного острова корабли с остатками отряда «Белого пушистого дракона». Наемники нашли смерть в безнадежном бою с монстрами мага и о их судьбе долгое время не было известно. Подозреваю, что мой отец чуть ли не со дня моего рождения знал об этой истории, но хранил информацию в тайне. Когда в Балад-Наране узнали о судьбе давно пропавшего отряда и вероятном местонахождении капитанского знака, судьба Сторукого Васи и его армии была предрешена. На деньги собранные с пострадавших королей эмиссары города подкупили всех окрестных магиков. Толпе чародеев придали для усиления три линейных отряда наемников и за неполный день разнесли крепость Костяного острова буквально по камушку. Это была не битва, а скорее бойня. Магики если не убивали, то серьезно ослабляли монстров. Нам оставалась лишь роль мясников, добивающих чудовищ. Приходилось также разбирать обрушенные магами башни и отыскивать в многоуровневых подземных казематах чудом выживших монстриков. Короче говоря это была грязная пыльная работа, вовсе недостойная тех баллад и легенд, которые вокруг нее насочиняли. Серьезно помахать мечами пришлось лишь при штурме цитадели, охраняемой личной гвардией мага - эти мутанты, бывшие некогда людьми, оказались полностью невосприимчивые к магии. Сам Сторукий Вася основательно огреб еще при десантировании и до конца боя не вылезал из своей башни. Видя с каким удовольствием магики дырявят заклинаниями своего бывшего собрата, как тратят на них ингредиенты более дорогие, чем обещанная им награда, - я поняла что хозяин Костяного острова был законченным подонком. Иначе он не смог бы так разозлить уравновешенных магиков. Но даже ярость магов отступила перед живучестью Васи – добивать его пришлось двуручными секирами. Даже отрубленные части мага извивались и старались прирости обратно к телу, пока не были разнесены по разным концам острова и не сожжены. Особые хлопоты доставил отрубленный хобот, который ловко уползая довольно долго сопротивлялся попыткам его сжечь. Пока наемники добивали стражников и жгли тело мага, я, руководствуясь составленным отцом планом, нашла и прибрала к рукам капитанский знак «белого пушистого дракона», из-за которого весь сыр-бор и был затеян. Этим самым я наступила на больные яйца клану «Всевидящих», которые считали, что контролируют всю операцию. За час до начала штурма острова я заверила приказ о своем увольнении из отряда и по закону о потерянных знаках была законной владелицей находки.
Глядя на бессильное бешенство клана Всевидящих мой отец веселился как ребенок. Еще со времени мятежа, который он называл «недодавленным», отец мечтал посадить Всевидящих в лужу. Я сама видела в его кабинете вывешенный под стеклом список ценных артефактов, в ярости расколоченных верховным Всевидящих Гиблодоном, когда ему стали известны результаты штурма Костяного острова. Вместе с капитанским знаком мне полагалось и права голоса в совете, но кабинетная работа меня никогда не привлекала. И пока гремели споры о том, может ли женщина быть капитаном гильдии наемников, я собрала отряд из лиц имевших дисциплинарные взыскания и прошлась по окрестным странам. Пользуясь наводками от разведок «Стерегущих сумерки» и «Прерывающих полет» я за полгода выполнила больше заказов, чем остальные отряды гильдии. Когда до совета дошло насколько безумные операции проворачивал мой отряд – вопрос о капитанстве отпал сам собой, но количество моих завистников резко возросло…
За подвернувшийся заказ я взялась больше от скуки – задание было несложным: вассал мелкого царька заперся в родовом замке и напрочь игнорировал мирные инициативы своего сюзерена. Уже прибыв на местность я почувствовала, что с этим заказом что-то неладно. Прямых поводов отказаться от него не было, а косвенные слишком поздно сложились в общую картину. Когда сопровождавший нас эскорт вдруг резко рванул вперед мои бойцы без предупреждений сняли их с седел стрелами. Я почти успела перестроить отряд, когда из леса нас атаковали воины «мятежного вассала». Многие из них забыли снять знаки различия королевских войск, видимо не рассчитывая, что кто-либо из нас вырвется из этой мышеловки. Позиция для боя была и впрямь ужаснейшая: слева болото, справа лес набитый лучниками, дорогу впереди перегодила баррикада, а позади королевская кавалерия. В тот день враги заплатили кровавую цену за жизни наемников, но вырваться из окружения не получилось. Нас оттеснили в болото, но добивать почему-то не торопились, то ли ждали подхода магиков, толи подвоза баллист. Сомнительное удовольствие – лежать в болотной жиже за баррикадами из трупов и отстреливаясь из арбалетов ждать, когда же тебя полезут убивать. В том, что нам уготована смерть, никто не сомневался – предложения сдаться звучали так лживо, что на них не купился бы и младенец. Еще в начале боя мы выбили вражеских снайперов и от нас теперь держались на расстоянии, однако прорваться по прежнему не удавалось из-за перевеса противника как минимум в пять раз по количеству воинов. Спасение к нам пришло уже в сумерках…
Девчонку пришедшую со стороны болота мы заметили только когда она уже начала излагать свое предложение. Она представилась жрицей одного из культов, преследуемых местным правителем. За солидную сумму нам предлагался безопасный проход через болота. Знай я немного больше о местных верованиях, я бы насторожилась, но в той ситуации выбор у моего отряда был небогатый. Накачав тяжелораненых остатками магических эликсиров, мы оставили их прикрывать отход и под покровом темноты поползли вглубь болота. Когда через несколько часов мы выбрались на твердую землю, сил еще куда-либо идти уже ни у кого не было. К тому моменту от полуторасотенного отряда в живых осталось менее двух десятков. Каждому из нас грозило заражение крови – все мы были не один раз ранены. Неудивительно, что магический сон вырубил даже часовых. Проснулись мы уже закованными в кандалы в подземном храме богини Тиамат. Жрицам черного воплощения всеобщей Матери требовались здоровые выносливые мужчины для ритуальных жертвоприношений. Остальным и мне в том числе, была уготована участь храмовых рабынь.
Мне пришлось наступить на горло собственной гордости и не только ей, чтобы выбраться из этой передряги. Верховная жрица была порядочной развращенной стервой и мне стоило немалого труда, чтобы втереться к ней в доверие. Однако как только она допустила эту ошибку - дни ее были сочтены. Яд в бокале поднесенном верховной второй жрицей и стилет оборвавший в темном коридоре путь третьей лишили храм правящей верхушки. Пока жрицы плели интриги и делили власть, я занималась подкупом стражи и упаковкой наиболее ценных вещей. Верховная жрица при жизни вдобавок к прочим порокам страдала еще и крайней формой паранойи – подземный храм был оборудован системой экстренного затопления. Может она и смогла бы оправиться от действия яда, не шепни я ей на ушко о своих планах, когда отрава уже парализовала ее голосовые связки . Когда жрицы обеспокоились уровнем прибывающей воды спасаться им было уже поздно – единственный выход на поверхность контролировали их бывшие пленницы. Тех гадин, что сумели выплыть мы отправили обратно, предварительно привязав к ногам груз потяжелее. Уже уходя, мы не только завалили колодец ведущий к храму, но и высыпали в него весь запас контактных ядов. А вдруг какая-нибудь из жриц научилась дышать под водой и выбравшись отправится за нами следом. От этих гадин всего можно ожидать. Так например жрица, выведшая из болот нашу женскую девятку, умирала в течении часа, хоть мы особо и не старались ее мучить. С ее смертью с кровавым культом Тиамат было окончательно покончено в этой местности.
Вырвавшись из плена самым обидным было обнаружить не то, что нас уже давно похоронили, и даже не то, что под нашими знаменами сформировали другой отряд, а то, что мстить за предательство собственно говоря некому. Местный царек оказался удушенным в собственном сортире через несколько дней, после организованной им бойни, его подручных долго допрашивали в застенках нашей контрразведки и по слухам они даже назвали имена важных шишек из нашего совета, которые заказали мое убийство, но… но протоколы допросов «затерялись» в архиве, свидетели умерли под пытками, а посредники сделки таинственным образом исчезли. Вполне естественно, что эти факты совсем не добавили мне душевного равновесия и когда в зале совета верховный «Всевидящих» полуэльф Гибладон стал доказывать, что я являюсь «наследием темной империи…» кровавый туман поплыл у меня перед глазами. Придя в себя я обнаружила, что зал совета сотрясается от нечеловеческого визга, а мой кинжал по самую гарду вбит между ног у полуэльфа. Драку с охраной я затеяла чисто по инерции – надо было как-то выпустить накопившийся в крови адреналин. Более менее успокоившись я ретировалась на улицу через окно третьего этажа. Сообразив, что магики из клана «Рассекающих мысль» сейчас опомнятся и начнут меня вязать заклинаниями, я метнула в зал совета «Иллюзорный армагедон». Ну откуда я могла знать, что маги с перепуга примут огонь за настоящий и начнут тушить его даже не водой, а контрзаклинаниями, которые в итоге сожгут дотла здание городского совета.

И вот теперь я шляюсь у черта на куличках и жду когда утрясется переполох в Балад-Наране. Поиски меня все больше напоминают фарс – ходят по перекресткам герольды и кричат: «А где у вас тут Дианора скрывается? А ну подать ее сюда» - типа читай между строк: «Мы тебя в этом районе ищем – свали девочка на время куда-нибудь еще» . Самое прикольное, что мое возвращение в родной город никому не выгодно: отца и «Стерегущих сумерки» вполне устраивает кукла, что голосует за меня на советах, «Птенцы дракона» получают доход от отряда «Белого пушистого дракона», магики из «Рассекающих мысль» не хотят придавать широкой огласке особенности пожара в здании совета, и даже «Всевидящим» лишняя головная боль не нужна. Внутри клана Гибладон давно заработал репутацию самодура, и если я попадусь его подручным, то они скорее постараются меня по тихому пришить, чем потащат в Балад-Наран для публичного процесса. «Удящие на живца» присоединились к охоте на меня скорее за компанию, а может хотят наконец-то поблагодарить за уничтожение кровавого еретического культа?
Разумеется настоящий капитанский знак, являющийся мощным артефактом я давно припрятала там, где его никогда не найдут. Задетектить артефакт в запаснике городского музея среди прочего магического хлама не сможет ни супермаг, ни полубог. Естественно мои недоброжелатели, рассчитывая что знак со мной, будут пытаться определить по нему мое местонахождение и с каждым разом получать все более интересные и удаленные координаты…

С тех пор прошло много лет и я стряхнула со своих сапог пыль многих миров: Арда, Вэлдар, Арадар, БК, Неверлендс, Тэрра ... Бесценный боевой опыт не прошел даром - во многом я изменилась, но до сих пор остаюсь все той-же самой взбаламошной эльфийкой, что пришла некогда в Арду в доспехе вороненой стали (жутко неудобном) с деревянными мечами за спиной. Сейчас я как и прежде командую отрядом из почти двух сотен головорезов и надеюсь и в этом мире оставить яркий след